Воплощение.

 

Madoshi

 

 

Как создаются миры?.. Из тишины, из чашки кофе, из беспорядка на столе, из мальчишек, что играют в снежки за окном, и девчонок, что шушукаются на лестничной площадке… Из теплого борща на плите, из мамы, что засиделась заполночь за письменным столом, из папы, что заснул перед телевизором… из маленького ребенка, что сопит в колыбели.

            Миры создаются из книги, которую ты читаешь… на самой странице, на которой ты живешь, там тоже – мир, один на двоих с автором. Из песни, которая звучит в твоем плеере. Из мороженого, которое ешь тридцать первого декабря в минус двадцать, и из шапки, которую не надеваешь просто потому, что рядом, вся закутанная в шубу и платок, стоит девушка, которой хочешь понравится. Из чужого голоса в телефоне. Из света в окне, когда возвращаешься домой. Как ни крути, все это частички мироздания, рядового и не очень, выдающегося и не очень, сильного и не очень, твоего… и твоего еще с кем-то.

            У меня была сестра. Она любила сидеть на диване за моей спиной, когда я делал уроки, кутаясь в мой свитер и мешая мне всякими дурацкими разговорами. «А у нас в школе знаешь чего девчонки сделали?.. А третьеклашки наглые, представляешь, на перемене бегали, юбки задирали… А я не растерялась, и в нос!»

            Ее звали Женя, и у нее были рыжие, пушистые волосы, которые она с шипением расчесывала по крайней мере три раза на дню: они неизменно спутывались. Никогда не просила маму помочь, заплетала косу сама, туго, с какой-то прямо священной ненавистью. Но коса не держалась: волосы Жени хотели жить своей и только своей жизнью, ничьей больше. Женя сердилась, потому что не любила, когда ей перечили.

            Иногда я заставал ее за разговором с самой собой: она пряталась за подушку и что-то бормотала под нос. Я не спрашивал: захочет, сама расскажет. Потом как-то не выдержал, до того любопытно стало, и спросил. Она сморщила носик (у нее была такая жуткая гримаска, которая совершенно ей не шла, и веснушек становилось сразу же вдвое больше) и ответила: «Это мой злейший враг. Он рыжий, как и я. Он большой и сильный, и очень честный. Он ругает меня все время». А может быть, сказала и как-то не так, но это все, что я понял. Очень удивился, помнится. Обычно дети заводят себе друзей, а не врагов. Я спросил ее об этом, и она ответила:

            -С друзьями не интересно.

            А потом Женя попала под машину.

            Когда мы пришли навещать ее в больницу, она снова скорчила гримаску и заявила мне: «Я от такого пустяка не умру!»

            Но она все-таки умерла.

            У нее под подушкой мама нашла «врага» - зеркальце в красной оправе.

            Я часто думал: кем стала бы моя сестра? Какой?

            Я часто думаю: из чего создаются миры?

            Можно ли их создать из собственной души, когда черпать больше нечего? Можно ли разделить свой мир с другим человеком? Можно ли врать и лицемерить, говоря «чепуха», когда у тебя самого болит сердце? Можно ли войти в созданный мир – все равно, тобой или кем-то еще  – и начать жить там?.. Жить по-настоящему, просто и естественно, когда кулак сам собой прыгает в чужой нос, а единственный настоящий враг – твое собственное лицо?

            И когда я думаю «можно» - мне становится страшно. Потому что, когда мы, успокоенные врачами, уходили тогда из палаты, Женя схватила меня за руку и прошептала, почему-то заговорщицки подмигнув:

            -Эй, Валь… мне все равно нравится быть человеком!