Три дня

Лина сама

 

День первый.

Он сидел рядом и пытался говорить с той, кого здесь уже не было. Я напомнила ему об этом:

-                    Лина Инверс умерла, ты помнишь? Здесь только я.

В виде исключения он обратился именно ко мне:

-                    Простите меня, Эль сама, но наша Лина не может умереть.

Я рассмеялась – хоть и знала, что смех не слишком удачно сочетается с бесстрастным лицом и непроницаемым золотом глаз.

-                    Ваша Лина по собственной воле отказалась от жизни. Я не принуждала её к этому.

Он помрачнел.

-                    Знаю. – Потом его глаза вновь с надеждой взглянули на меня: - Но, Лина, я же уверен, ты не сдалась, ты ждёшь где-то внутри её разума!

-                    Всё было наоборот. – Я вздохнула. – Зелгадис, ты отказываешься понимать - Лина была одним из моих воплощений… моих возможных полных воплощений. Моя дочь в некотором роде, одно из наиболее близких мне созданий. Однажды я отпустила её – ведь моё дитя звал человек, которому она была дороже жизни, и который был ей дороже мира.

-                    Гаурри… - прошептал он.

-                    Именно, - кивнула я. – Кселлос сказал, что у меня переменчивый характер, но он не совсем прав. Просто он пытается разыгрывать роль мадзоку в меру своего понимания. А мне можно ценить силу чувств, ведь никто из ваших учёных не доказал, что я создавала Вселенную не для этого.

-                    Но ведь и никто не доказал, что для этого, - устало усмехнулся он.

-                    Тебе нужно отдохнуть, - мягко сказала я. – Мы беседуем уже больше суток, а это только мне обычно вечное бодрствование.

-                    Ты тоже… отдохни. – Он опустил глаза. – Иначе… Лина… её тело износится слишком быстро.

-                    Не волнуйся. – Улыбка. – Силы Lord of Nightmares вполне хватит для того, чтобы сохранить одно-единственное тело.

-                    И всё-таки…

-                    Хорошо. Разойдёмся на отдых.

 

День второй.

Его запавшие от недосыпа глаза лихорадочно блестели, видно, полночи он размышлял о чём-то вроде важном.

-                    Гаурри погиб, да. – Спокойный тон давался ему явно с трудом. – И потому Лине стало всё равно, воплотишься ли ты в ней после этого Гига Слэйва. Но её можно вернуть, я знаю! Если тебе нужны чувства… я люблю Лину!

Я спокойно перевернула ветхую страницу книги – одной из рукописей Пречистой Библии.

-                    Я знаю, Зелгадис. Но просто чувств тут, видишь ли, недостаточно. Самоконтроль убивает в тебе готовность пожертвовать собой. Ты ночь сидел думал, что тебе сказать и как… Гаурри когда-то просто бросился за Линой, не размышляя, что с ним станет. – Улыбка, чтобы смягчить слова. – Ты привык продумывать поступки, а иногда нужно действовать без оглядки.

Упрёк попал в цель, химера опустил голову.

-                    Ты боишься, правда? Ты всегда бежал от неё, а Гаурри был рядом, надёжный и неизменный.

-                    Я знаю… - он вытолкнул из себя эти слова, словно Океан Хаоса – силу заклинания. – Он был ей дороже всех. Но они же – они не были влюблены.

Я внимательно на него посмотрела.

-                    Это точно не самообман, Зелгадис?

Шёпотом:

-                    Я не знаю… Я только надеюсь… потому что как иначе мне её вернуть?

 

День третий.

-                    Сегодня придёт Сильфиль.

-                    Взяла её… горничной? – Зелгадис горько усмехнулся.

Он пытался задеть меня. Но у него не вышло.

-                    Она сама попросилась в мои спутницы. Ей нужно хоть что-то теперь, после смерти Гаурри – что-то,  что могло бы её от этой смерти отвлечь.

Он сжал кулаки.

-                    Лина, я клянусь тебе, я тебя верну! Я ещё не знаю, как… но я…. я найду способ! Я мир переверну, но найду!..

Хлопнула дверь – он ушёл. И в ответ мои глаза заалели свежепролитой кровью, и её голос тихо позвал:

-                    Куда же ты опять, Зел? Глупый, вернись…

 

27.02.2002