Две улыбки

Кенни

 

Все Рубаки отмечали день рождения Зела. Праздновать решили "в полевых условиях" - отчасти оттого, что до ближайшего города было не меньше недели пути - но, так как над организацией потрудились Амелия, Филия и Сильфиль, полянка, избранная для проведения торжества, в роскошестве не уступала Главному Пиршественному залу королевского дворца в Сейрууне. С деревьев свисали тончайшие мерцающие магические сети красно-коричневого и золотистого цветов; на пледе, на котором с комфортом расположились празднующие, трудолюбивыми ручками Сильфиль был вышит здоровенный алый философский камень; наконец, Филия, обернувшись драконом, слетала-таки в тот город за неимоверным количеством деликатесов. Она даже не смогла унести их на спине за один полет.

Зелгадис был в восторге - и даже решился показать это, а не строить из себя "бессердечного воина-мечника". Он крепко обнял всех девушек, пожал руку Гаури, а Амелию даже расцеловал в обе ее румяные щечки, отчего румянец стал еще ярче.

Но принцесса, несмотря на поцелуи, пусть и дружеские, самого симпатичного ей члена команды, все-таки не наслаждалась празднеством в полной мере. Что же ей мешало? Наверное, то, что до полного состава Рубак не хватало еще одного человека.

Ну, или не человека. Кселлос так и не явился, несмотря на то, что его пыталась вызвать через свои амулеты (ну, хорошо, кричала она тоже будь здоров) сама Лина. Сейчас рыжеволосую волшебницу, кажется, совершенно не смущало отсутствие какого-то там мазоку. Если бы он все-таки появился, думала она, то Филия бы сейчас не сидела мирно с чашечкой черного чая с ананасовым запахом. Нет, она бы уже давно носилась по всей так изящно украшенной поляне с булавой, а возможно, что и в образе дракона. В общем, спокойно поесть не получилось бы. И Лина Инверс, отбрасывая ненужные мысли, с чистой совестью набивала себе живот курицей под соусом карри с изюмом.

Филию, по правде сказать, немного раздражало отсутствие Кселлоса. Не то чтобы она по нему скучала - вовсе нет. Но вот то, что он решил пропустить праздник с ее присутствием (что сулило немалую порцию отрицательных эмоций), наводило на определенные размышления. Стало быть, где-то происходит что-то еще более важное - и значительно более насыщенное страхом, болью и гневом. И это наводило на неприятные мысли.

А остальные вообще не обращали на это внимания. В последнее время (где-то около месяца или, может, двух) Кселлос вообще почти не появлялся. Он заглядывал на пару минут, дежурно приветливо улыбался Рубакам, отпускал дежурную колкость Филии, с дежурным страхом шарахался от Амелии - и снова исчезал. На неделю, а то и две.

Празднование подходило к своему логическому завершению - еда заканчивалась. Вдруг послышался характерный хлопок, и прямо в центре пледа (правда, умудрившись при этом миновать бочонок с пивом и корзину с фруктами) возник Таинственный Священник с неизменной дежурной улыбкой на лице.

- Ярэ, ярэ, - как бы смутился он, увидев точку своего приземления и огорченное личико Сильфиль. - А что тут происходит? О...да, вспомнил. С днем рождения вас, Зелгадис-сан. Сильфиль-сан, простите, я помял коврик. Но я сейчас все исправлю - и точно, взмах посоха - и плед снова чист и аккуратно разглажен. Ни одного следа коричневых башмаков.

- Присаживайтесь с нами, Кселлос-сан! - обрадованно предложила Амелия, у которой, по правде сказать, будто камень с души свалился. Филия согласно закивала головой - пусть и по другому поводу, но она тоже была рада появлению мазоку.

Тот вежливо, но как-то пусто улыбнулся и, аккуратно расправив плащ, присел по другую сторону от принцессы (как уже понятно, с одной стороны сидел именинник). Амелия подумала было, не начать ли пытки с применением заветных слов "жизнь прекрасна", но отказалась от этой затеи, а вместо того тихим-тихим шепотом поинтересовалась у соседа:

- Кселлос-сан, а почему вы так редко появляетесь?

На лице того мелькнул легкий отблеск настоящей улыбки. Кселлос поднял палец, обтянутый безупречно чистой перчаткой и ответил...

- Это секрет! - и слегка порозовел - от удовольствия, что ли?

Амелия вздохнула.

- Ну, секрет так секрет, - брови мазоку взлетели далеко под челку: он не ожидал от принцессы такой покорности его словам, - лучше угощайтесь. Вот, берите фруктовые рулетики, я сама их делала.

Кселлос послушно попробовал. И вновь наклеил на лицо "дежурную" улыбку.

- Очень вкусно, Амелия-сан! Честное слово!

Улыбка Амелии не уступала в неискренности его собственной. Однако количество рулетиков стремительно уменьшалось. Наконец Кселлос отвалился (другого слова и не подобрать, учитывая его вид довольного сытого кота) от импровизированного стола и с некоторым трудом встал на ноги.

- Давайте танцевать? - неожиданно раздался звонкий голосок Сильфиль. Все с таким неподдельным изумлением воззрились на священницу, что та заалела, как маков цвет.

- Неплохая мысль! - одобрил Гаури. Сильфиль сделала несколько пассов затянутыми в вышитые перчатки руками, и откуда-то сверху полилась негромкая мелодия.

- Извините, боюсь, мне не под силу сообразить более быструю песню...

- Мне под силу! - прервала ее Лина. - Если захотите быстрое - будет вам быстрое! - рыжеволосая волшебница захмелела - не столько от пива, сколько от обилия вкусной еды и хорошей компании.

- Быстрое не надо! - запротестовало несколько человек (в том числе Гаури и Кселлос). - Мы так объелись!

- Не надо - так не надо, - развела руками Лина. И начались танцы.

Вследствие того, что танцоров разных полов было разное количество, пришлось периодически меняться партнерами. Так что, к примеру, Кселлос дважды протанцевал с Филией, которая умудрилась сдержаться и не огреть мазоку хотя бы рукой. Ей-то самой явно куда больше нравилось танцевать с именинником.

Зато едва не затеяла драку Лина, которую, дескать, Гаури во время какого-то па пытался хватать за грудь. Бедный воин оправдывался, как мог - он просто поскользнулся на не убранном с "танцплощадки" яблочном огрызке и, падая, схватился за первое, что подвернулось под руку. И кто же виноват, что этим первым попавшимся оказалась Линина правая грудь?!

Неожиданно Кселлос, вальсировавший с Сильфиль, резко остановился. Его партнерша чуть не упала, не сообразив. Одной рукой Таинственный Священник небрежно подхватил падающую девушку, а другой взял стоявший все это время прислоненным к дереву посох.

- Зовут, - коротко объяснил он свои действия, и тут же телепортировался в неизвестном направлении.

Все девушки расстроились - осталось только двое мужчин, и танцевать становилось совсем уж неинтересно. А больше всех огорчилась Амелия - на следующей неделе день рождения был у нее, и она не успела пригласить мазоку. Значит, еще один праздник обойдется без него.

 

Ко дню рождения любимой дочери принц Фил прислал огромную карету, в которой все Рубаки с комфортом менее чем за трое суток добрались до Сейрууна. Там уже предстоящей церемонией занимался весь двор. Швеи, ахая над вытянувшейся принцессой, спешно подгоняли под изменившиеся формы сшитое загодя роскошное изумрудно-зеленое шелковое платье с золотым шитьем. Садовники опрыскивали от насекомых любимые цветы Амелии, белые орхидеи, которыми в день праздника собирались украсить весь замок, а также выстлать путь торжественной процессии по городу. Личный парикмахер принцессы рисовал по два десятка эскизов причесок в день, и все отметал безжалостный принц Филионель - дескать, роскошно - это само собой, но только без пошлости. То есть без покраски и шиньонов. А что же можно сделать без шиньонов из короткого жесткого "каре" девочки?

В результате решили оставить знакомую всем укладку - чтобы горожане, и так-то не слишком редко видящие дочь своего правителя, не дай бог не подумали, что принцессу подменили. И теперь Амелия, восседая в высокой открытой карете, кивала головкой направо и налево без малейшего смущения. Знакомая с младенчества прическа "борца за справедливость" нравилась девочке.

Приветственные клики слышны были далеко за пределами города. В основном это были вопли "Ура принцессе!" и "С днем рождения, принцесса!" Однако временами слышались отдельные голоса: "Ведьма, твое цунами снесло мой дом!" или "Я потерял ногу при падении Большой Башни, будь ты проклята!", но смутьянов мигом затирали.

Неожиданно сердечко Амелии забилось быстрее. Когда кортеж проезжал мимо небольшого цветочного магазина, она увидела около прилавка знакомый силуэт в плаще и с посохом. У Кселлоса в руках был огромный букет темно-бордовых роз...

Длившийся не менее пяти часов прием послов других государств с дарами немало утомил девочку и заставил забыть обо всем, кроме усталости и жары. К концу Амелия уже сидела на своем небольшом троне далеко не так прямо, как полагалось особе королевских кровей, то и дело вытирая лицо тоненьким батистовым платком и мысленно швыряя файерболлы в ту дуру-швею, которой пришла в голову мысль, что корсет платья надо еще и проложить для тепла шерстяной тканью.

Неожиданно она услышала деликатное покашливание чуть ли не за самым троном - из-за занавесей, где находилась маленькая запасная дверь. Амелия, стараясь не привлекать к себе лишнего внимания, что было непросто, обернулась. И обомлела, увидев знакомую фиолетовую челку над черным вышитым плащом...

На мазоку - к счастью для него и принцессы - никто не смотрел. Он, встретив взгляд Амелии, кокетливо помахал ладонью.

- С днем рождения, Амелия-сан, - прочитала она по губам.

Однако у священника в руках не было ничего, кроме посоха. "Может быть, он оставил букет на столике со всеми подарками..."

Амелия не заметила, как поток гостей начал редеть. Когда в зале не осталось никого из послов, отец снял девочку с трона.

- Амелия, да ты вся красная! У тебя не жар? Ты хорошо себя чувствуешь?

Принцесса покачала головой, незаметно бросив взгляд на маленькую дверцу. Там никого не было.

 

Все Рубаки ждали именинницу в маленьком зале с накрытым столом. Лина, приговаривая что-то вроде "ну, вот тебе и шестнадцать стукнуло" оттаскала девочку за уши, потом крепко обняла и вручила коллективный подарок - набор гадальных карт и небольшой портативный усилитель Белой магии, и все уселись есть.

По правую руку от виновницы торжества усадили Зелгадиса, по левую - Лину, Кселлоса же оттеснили к противоположному концу стола.

В этот раз танцев не получилось - Амелию слишком вымотал прием гостей, да и остальные Рубаки тоже устали. Поэтому все, как в старые добрые времена - собственно, почему старые? - уселись в кресла возле камина.

Все было как обычно - дружеские шутки, вытягивание из памяти "былых свершений", рука Гаури на плече Лины.

Кселлос вел себя в точности как в последнее время - то есть новых подколов не выдумывал, "это - секрет" каждые полчаса не повторял и вообще прикрывался своей откровенно фальшивой улыбкой. Краешком глаза Амелия заметила, что букет так и остался лежать на подоконнике - Кселлос не спешил с вручением.

 

И, похоже, совсем вручать не собирался - все уже расходились спать, а букет все лежал.

- Идем, Мель, - сказала Сильфиль, чья комната была расположена совсем рядом с апартаментами принцессы.

- Сейчас, Силь, только вот, - девочка заставила свое лицо сделаться хитрым, - скажу Кселлосу-сан, что жизнь прекрасна...

Кселлос так же неискренне испугался. Жрица, впрочем, поверила и выскользнула за дверь. Амелия и мазоку остались наедине.

- Э...Кселлос-сан... - принцесса решила не говорить ни слова о букете.

- Да, Амелия-сан? - ох, какое же усталое от всего у него лицо...

- Вы...я все понимаю, как трудно... - девочку буквально понесло, - как трудно совмещать любовь, работу, семью и дружбу...но мы все, все Рубаки, вами...вами дорожим. Пожалуйста, постарайтесь не пренебрегать нами!

Он даже не улыбнулся, только щеки чуть-чуть порозовели.

- Почему вы сказали про любовь, Амелия-сан?

Сердце девочки застучало так, что, казалось, мазоку уже слышит его звук. Сейчас, сейчас он признается...

Внезапно красный камень на посохе Кселлоса сверкнул. Секундная вспышка - и Амелия даже не была уверена, видела ли ее, или просто показалось от усталости.

Видела! - поняла она в следующее мгновение. Лицо Таинственного Священника преобразилось. Сперва он побледнел, потом щеки вспыхнули ярко, как два рубина - или две розы из букета. Того букета, который он поспешно схватил с подоконника. С чуть виноватым видом кивнул Амелии и исчез.

Амелия осталась стоять одна в пустом зальчике. Только-только она поняла, почему Кселлосу так НЕСЛОЖНО совмещать работу, семью и любовь...и почему так СЛОЖНО совместить это все с дружбой.

А потом она улыбнулась. Потому что в последний миг перед телепортацией Кселлоса она успела разглядеть его улыбку - рассеянную, влюбленную, искреннюю, совсем как у обычного человека.

 

Не такую улыбку, какие она видела уже больше месяца на идеальном лице мазоку.

 

Настоящую улыбку.