Секрет для двоих

Milena Tori

 

 

– Что-о?! – Лина возмущенно воззрилась на явно довольную собой Амелию. – Надеть ЭТО?!

– Но, Лина-сан, вы же не можете появиться на празднике в своем обычном виде! Я уверена, вы будете отлично выглядеть в этом платье!

– Да я ж вообще платьев не ношу… Как я в нем ходить-то буду?! – но принцесса была непреклонна. Впрочем, Лина и сама понимала, что явиться на праздник в королевском дворце Сэйруна в походной одежде – это как-то не очень… Но от этого понимания было не легче.

Тяжело вздохнув, девушка отправилась переодеваться. Как ни странно, размер оказался подходящим – словно на нее шили. Глянув на себя в зеркало, волшебница вынуждена была признать правоту Амелии: выглядела она и правда неплохо. Принцесса очень старалась смягчить для нее последствия столь резкой смены имиджа, а потому выбранное ею для Лины платье было довольно удобным: без рукавов, с небольшим вырезом, юбка заканчивается где-то на уровне щиколоток – значит, есть шанс на нее не наступить… И каблуки маленьких черных туфелек – совсем невысокие. “Кажется, все не так плохо, как я думала…” – облегченно вздохнула Лина.

Увидев ее, Амелия захлопала в ладоши:

– Как здорово! Лина-сан, я же говорила, что оно вам подойдет!

– Ну ладно, ладно… Спасибо, Амелия, – слегка смущенно проговорила девушка, – Тебе ведь надо готовиться к празднику. Ты иди: Фил, наверное, уже ждет…

Рассмеявшись, принцесса выбежала из комнаты, а волшебница, вновь сменив платье на привычную одежду, устроилась в кресле у окна. “Интересно, а Гаурри она во что заставит переодеться? В смокинг?” – эта мысль девушку развеселила, она попыталась представить наемника в таком виде и, не выдержав, расхохоталась. Вот будет зрелище! Впрочем, ради такого случая…

А случай действительно был подходящий: Амелия праздновала свой очередной день рождения. Еще неделю назад принцесса решительно заявила, что отмечать это событие в лесу у костерка ей совершенно не хочется, и пригласила всех своих друзей принять участие в празднике, который устраивает для своей обожаемой дочки принц Филионел. Рубаки, само собой, согласились, и теперь им предстояло в полной мере прочувствовать особенности светского образа жизни. “Ну что ж, – философски подумала Лина, – По крайней мере, еды будет навалом…”

* * *

Огромный зал был полон народу, и волшебница не сразу увидела своих друзей. Зато они ее заметили, и Гаурри, замахав рукой, крикнул:

– Эй, Лина, иди к нам!

Кивнув, девушка начала пробираться к столу, возле которого в полном составе собралась вся компания. Гаурри, как всегда, налегал на еду, Сильфиль с умилением смотрела на него, а виновница торжества с сияющим видом рассказывала что-то Зелгадису. Лицо химеры было абсолютно непроницаемым.

– Ой, Лина-сан! Какая вы сегодня красивая! – послушница отвлеклась от созерцания “дорогого Гаурри” и радостно заулыбалась. “Сегодня? Хм…”

– Спасибо, Сильфиль, – кивнула рыжеволосая волшебница, – Ты тоже хорошо выглядишь… Эй, Гаурри, ты ж такими темпами все съешь! Оставь мне хоть немного!!!

– Не волнуйтесь, Лина-сан! – рассмеялась Амелия – Еды здесь хватит на всех. Уж об этом я позаботилась…

– Хм… Посмотрим, что тут есть… – Лина устроилась за столом рядом с Гаурри, и тот немедленно пододвинул ей блюдо с жареным цыпленком и бокал вина. – Не может быть! Ты решил со мной поделиться?!

– Ну, это чтобы ты не жаловалась, что я тебе ничего не оставил, – широко улыбнулся юноша, – И вообще, я уже наелся.

– Да ну? – волшебница искоса глянула на него, но спорить не стала, потому как внимание ее уже сосредоточилось на еде, которой, как и обещала принцесса, хватило бы на небольшую армию. Необходимость изображать хоть какие-нибудь светские манеры, конечно, не слишком радовала – но это, в конце концов, не самое страшное…

Для Сильфиль же слова наемника прозвучали как сигнал к действию. Долгое время она собиралась с духом, потом, наконец, решилась и, осторожно дотронувшись до его руки, проговорила:

– Гаурри-сама… Мне бы так хотелось потанцевать с вами…

– Э-э… Со мной? – Гаурри озадаченно воззрился на покрасневшую послушницу. – Но я же не умею…

– Ну пожалуйста… – когда она вот так смотрела на него своими огромными зелеными глазами, юноше становилось как-то не по себе. В поисках поддержки он глянул на Лину – но рыжеволосая волшебница этот взгляд проигнорировала, и Гаурри ничего не оставалось, кроме как вылезти из-за стола и присоединиться к танцующим.

Задумавшийся, как всегда, о чем-то своем, Зелгадис почувствовал, что Амелия тянет его за рукав. Повернувшись к принцессе, химера вопросительно посмотрел на нее.

– А вы не хотите потанцевать, Зелгадис-сан? – с совершенно невинным видом поинтересовалась она.

Танцевать химере совершенно не хотелось, да и вообще, он весьма смутно помнил, как это делается. Но надо же сделать приятное Амелии. У нее ж все-таки день рождения… Поэтому Зелгадис, чуть заметно вздохнув, предложил принцессе руку и повел ее в центр зала вслед за Гаурри и Сильфиль.

Лина, таким образом, осталась за столом одна. Есть уже не хотелось, поэтому волшебнице не оставалось ничего, кроме как наблюдать за друзьями. Глядя на Сильфиль, она почувствовала легкий укол зависти. Послушница так изящно двигалась на своих высоких каблуках, словно для нее это было привычным занятием. Раскрасневшаяся от радости и смущения, в легком светлом платье, она выглядела такой красивой, что заметил это, наверное, даже Гаурри…

– Скучаете, Лина-сан? – Кселлос появился, как всегда, бесшумно. Девушка, вздрогнув, обернулась.

– Значит, Амелия все-таки пригласила тебя?

– Ну, не то чтобы ей так уж хотелось видеть во дворце Сэйруна мадзоку, – ухмыльнулся священник, – Но для меня она сделала исключение.

– Ясно, – кивнула Лина и поинтересовалась, – Хочешь вина?

– Нет, спасибо. Я бы предпочел потанцевать.

– Только не со мной, – решительно отказалась девушка, – Я совершенно не умею этого делать.

– Ну, это вы так думаете…– мадзоку наклонился к ней так близко, что она покраснела. – На самом деле это очень легко… Просто позвольте мне вести вас.

“А, в конце концов, почему бы и нет? Чего ради я должна тут сидеть в гордом одиночестве?!”

– Ладно, уговорил, – рыжеволосая волшебница решительно поднялась из-за стола, – Пошли.

Пряча улыбку, Кселлос осторожно сжал ее ладонь. Как только заиграли новую мелодию, он привлек ее к себе.

– Расслабьтесь, Лина-сан… Следуйте за мной.

Танцевать с ним оказалось неожиданно легко: мадзоку вел ее мягко и уверенно, явно получая от этого удовольствие. Его немного удивляло, как чутко волшебница реагирует на каждое его движение, но это удивление, определенно, было приятным. “О, боже… Я что, начинаю испытывать положительные эмоции?!” – тихо ужаснулся Кселлос, но глаз от Лины не отвел: уж очень она была хороша. Щеки девушки слегка раскраснелись, отблески света танцуют в ярко-алых глазах… И темно-синяя, с чуть заметными, мерцающими серебром искорками ткань ее платья так оттеняет красоту пушистых рыжих волос… Глядя на нее, мадзоку поймал себя на весьма определенной мысли (Какой? Ну, вы же знаете: это – секрет!..), от которой тут же попытался избавиться… Не получилось.

Лина же ни о чем таком вообще не думала: ей просто было хорошо. Танцует Кселлос замечательно, руки у него – сильные и ласковые, а потому можно просто расслабиться и получать удовольствие. Ну, а то, что он мадзоку… Да ладно, у всех свои недостатки…

Когда затихли последние аккорды, священник церемонно поднес ее ладонь к губам: “Спасибо, Лина-сан…” Коротко кивнув, волшебница повернулась к столу, за которым вновь собрались ее друзья. Картина, которую она там увидела, была, в общем-то, вполне привычной. Амелия пристроилась рядом с Зелгадисом: чуть касается его плеча, глаза скромно опущены – явно кокетничает изо всех сил, и химера, похоже, потихоньку начинает таять… Сильфиль увлеченно болтает с Гаурри – судя по его широкой улыбке, речь идет о чем-то приятном… Но в этот раз увиденное почему-то сильно задело девушку. “Похоже, мое отсутствие их совершенно не расстраивает – обиженно подумала она, – Скорее, наоборот…”

Возвращаться к ним резко расхотелось. Помрачнев, Лина направилась к выходу на балкон, в надежде, что там никого не окажется, и она сможет ненадолго остаться одна – а уж потом, успокоившись, вернется к столу. “Надеюсь, они ничего не заметят…” – волшебнице совсем не хотелось, чтобы кто-нибудь решил, что у нее проблемы, и принялся утешать и задавать ненужные вопросы.

От Кселлоса такая перемена в ее настроении, разумеется, не ускользнула, но мадзоку благоразумно сделал вид, что ничего не заметил. Навязывать свое общество он не стал, а отправился поприветствовать остальных рубак.

– Эй, а где Лина? – поинтересовался Зелгадис. – Ты ж, вроде, с ней танцевал?

Амелия косо глянула на него, но промолчала. Кселлос же изобразил на редкость невинное выражение лица:

– Она вышла подышать свежим воздухом. Скоро вернется, – и с этими словами принялся за еду, всем своим видом демонстрируя, что никакого другого ответа им от него не добиться.

* * *

Лина не знала, сколько она простояла вот так, глядя на сияющую россыпь звезд в ночном небе над Сэйруном. Музыка и взрывы смеха, доносившиеся из зала через открытую дверь, не мешали ей – но появление какой-то подозрительно знакомой фигуры в дверном проеме девушка почувствовала.

– Чего тебе, Кселлос? – без особого энтузиазма спросила волшебница.

– Ну, зачем же так сразу, Лина-сан? – укоризненно покачал головой мадзоку. – Я вовсе не хотел вам помешать…

– Только не говори, что решил воздухом подышать, – саркастически проговорила рыжеволосая, – Не поверю.

– И зря, – Кселлос подошел ближе, остановился рядом с ней, – Давно хотел прогуляться по дворцовому парку Сэйруна. Не составите мне компанию?

– Компанию? – ошарашено переспросила Лина. “Прогулка с мадзоку при луне?! Это что-то новенькое!..” Священник старательно изображал серьезность, хотя это давалось ему с трудом: уж очень забавным было выражение крайнего удивления на личике волшебницы.

Девушка невольно оглянулась в сторону зала. И так уж получилось, что именно в этот момент ее друзья вновь отправились танцевать. Скрипнув зубами, Лина повернулась к Кселлосу.

– И как ты себе это представляешь? – осведомилась она. – Демонстративно уйти из зала и топать через весь дворец к выходу?

– Зачем такие сложности? – пожал плечами мадзоку. – Кто мешает нам спуститься прямо здесь?

– А, ну да. Левитэйшн!

Волшебница мягко опустилась на землю, и в то же мгновение рядом с ней появился Кселлос. Он предложил ей руку – Лина, поколебавшись, положила ладонь ему на локоть – и неторопливо повел ее по аллее. Разговаривать волшебнице не хотелось, ну а мадзоку тоже решил не лезть с инициативой, поэтому оба молчали. “Интересно, что подумают остальные? – Кселлос, не выдержав, ехидно усмехнулся: он представил себе реакцию рубак, когда те узнают, что их предводительница отправилась с ним на ночную прогулку. – Хотел бы я на это посмотреть…”

* * *

– Что-о? – изумленно ахнула Сильфиль. – Их нет на балконе?

– Именно так, Сильфиль-сан, – кивнула принцесса.

– Но куда они могли исчезнуть? Может, что-то случилось? – девушка явно встревожилась.

– Думаю, они просто решили сбежать с праздника и прогуляться вдвоем, – негромко произнес молчавший до сих пор Зелгадис. Остальные озадаченно уставились на него.

– Лина-сан и … Не может быть! – глаза у Амелии стали круглыми, как блюдца. – Вы же не думаете, что они… Ну…

– Кто знает, что может прийти на ум Лине, – пожал плечами химера, – Да и вообще: это их дело.

– Но ведь Кселлос-сан… Он же… Мадзоку! – последнее слово принцесса произнесла почти шепотом. – Как такое может быть?! Гаурри-сан, ну скажите вы хоть что-нибудь!

– А я-то здесь причем? – пожал плечами наемник. – Или ты предлагаешь мне побегать по окрестностям и поискать ее?

– И вас совсем не беспокоит, где сейчас Лина-сан, и все ли у нее в порядке? – недоверчиво спросила Амелия.

– Не говори ерунды, – возмутился Гаурри, – Конечно, беспокоит. Я ж, все-таки, ее защитник. Но если она отправилась куда-то с Кселлосом, то искать ее смысла нет. Вернется сама.

“По крайней мере, я на это надеюсь…”

* * *

… Луна отражается в черной, непрозрачной воде – отражение плывет, покачиваясь на чуть заметных волнах. Сюда, в самый дальний уголок парка, не долетает музыка, играющая во дворце, а потому так хорошо слышно пение цикад и шелест листьев. Теплая, напоенная дурманящими ароматами цветов ночь – и кажется, что звезды раскачиваются в небе… Как хочется почувствовать прикосновение любимых рук, увидеть отражение ночного неба в его глазах… Но это – лишь мечта, которой, наверное, никогда не суждено исполниться…

– Лина-сан… – ладонь Кселлоса коснулась ее плеча, и девушка, вздрогнув, подняла голову. – Не думайте сейчас об этом.

– А ты знаешь, о чем я думаю? – тихо и грустно, без малейшего удивления спросила волшебница.

– Для этого достаточно заглянуть в ваши глаза, – серьезно, без своей обычной улыбочки ответил мадзоку, – Вы никогда не признаетесь, что вам плохо, но…

– А разве ты можешь это понять? – она не добавила “ты, мадзоку”, но Кселлос угадывает несказанное и отводит взгляд.

– Представьте себе, могу. Вы ждете, что он сам сделает первый шаг, но с каждым днем все меньше в это верите… Простите, Лина-сан, – спохватился он, видя, как волшебница опускает голову, – Я не должен был этого говорить.

– Давай сменим тему, – стараясь не встречаться с ним глазами, произнесла рыжеволосая, и Кселлос охотно согласился:

– Действительно, не будем о грустном… Хотите вина? – неожиданно предложил он и, почувствовав ее удивление, едва заметно улыбнулся.

Помедлив, Лина кивнула, и мадзоку щелкнул пальцами. Бокал с вином появился прямо из воздуха – впрочем, волшебница уже давно привыкла к таким штучкам, а потому спокойно забрала его из рук священника. Пригубив вино, она одобрительно улыбнулась: вкус был отменный. Впрочем, как и следовало ожидать: подсовывать ей какую-нибудь гадость Кселлос бы не стал. Организовав себе такой же бокал, мадзоку повернулся к девушке.

– Я не буду желать вам всего… гм… хорошего – не в моем это стиле... – начал он, но волшебница его перебила:

– Только не оправдывайся. Ты такой, какой есть – и ничего с этим не поделаешь. Я прекрасно знаю, кто ты – и поэтому еще больше ценю твое отношение ко мне.

“О, боже… – такого заявления Кселлос, пожалуй, не ожидал. – Да что она может знать о моем отношении к ней? Даже я не понимаю, как на самом деле к ней отношусь…”

– Ладно, Лина-сан, не буду. В любом случае, давайте выпьем, а за что – это, в конце концов, не так уж и важно… – увел разговор от щекотливой темы мадзоку и девушка, согласившись с ним, вновь поднесла бокал к губам. Действительно: какой смысл сейчас о чем-то думать? Пусть будет эта ночь, звезды и теплая ладонь Кселлоса на плече. Пусть их не связывают хоть какие-либо чувства – вот так постоять рядом и помолчать у него получается очень хорошо…

* * *

…Далеко заполночь Лина и Кселлос вернулись во дворец. Праздник уже закончился, и усталые гости потихоньку разъезжались по домам. Мадзоку обещал проводить волшебницу – и теперь молча шел по коридору рядом с ней. Девушка не обращала внимания на попадающихся навстречу людей, она впервые за последние несколько часов задумалась о том, что исчезла с праздника неожиданно… Вместе с Кселлосом… Что ж теперь все остальные-то подумают? Легкое прикосновение мадзоку к ее руке заставило волшебницу поднять глаза – и в то же мгновение она замерла на месте, чувствуя непреодолимое желание провалиться сквозь пол. Во-первых, они уже пришли в то крыло дворца, где их поселила Амелия. А во-вторых… Возле дверей в ее комнату, прислонившись к стене и скрестив руки на груди, стоял Гаурри.

– О, боже… Кажется, я здесь лишний, – прошептал, чуть склонившись к ней, мадзоку и, по своему обыкновению, растаял в воздухе (Удрал, как обычно, – а чего еще ждать от Кселлоса, он такой…), а Лина медленно двинулась вперед.

Только когда девушка остановилась в двух шагах от него, наемник поднял голову.

– А, ты вернулась, – с непривычной холодностью произнес он, – В таком случае, я могу идти спать.

– Гаурри… Что все это значит? – растерянно глядя на него, спросила волшебница. – Что ты тут делаешь?

– Мы так и думали, что ты где-то развлекаешься на пару с Кселлосом, – все так же холодно ответил Гаурри, и, сообразив, как двусмысленно прозвучали его слова, на мгновение смутился, но все-таки добавил, – Дело твое, конечно, но в следующий раз хоть предупреди, чтоб мы не беспокоились.

“Они что, думали, что я и Кселлос… – Лина залилась краской, но тут же резко сказала себе, – А чего еще ты ждала? Сама виновата. Именно так это все и выглядело… Господи, ведь он же теперь не поверит, что ничего там не было!..”.

Юноша, тем временем, развернулся и двинулся было дальше по коридору, в свою комнату, но волшебница перехватила его запястье, и он, обернувшись, вопросительно глянул на нее.

– Это не то, о чем вы все подумали, – тихо произнесла рыжеволосая и виновато добавила, – Прости, что заставила беспокоиться. Я не хотела, честно…

Ответить ей наемник не успел: за поворотом послышались голоса, и Лина с ужасом сообразила, что сейчас здесь появятся еще и Сильфиль с Амелией. При мысли о том, что ее увидят вот так за руку с Гаурри, что придется им что-то объяснять про Кселлоса, ей стало совсем плохо. Решение пришло неожиданно: прошипев “Ни звука!”, волшебница втащила юношу в свою комнату и захлопнула дверь. Она успела вовремя: буквально в ту же секунду в коридоре показались обе девушки.

– Интересно, Лина-сан вернулась? – задумчиво протянула Сильфиль. Принцесса пожала плечами.

– Вы же видите, что Гаурри-сан уже ушел, а он собирался ее дождаться. Значит, вернулась.

– Ты права… – вздохнув, ответила послушница. – Надеюсь, с ней все в порядке… Интересно, Гаурри-сама уже спит?

– А что, вы хотели пожелать ему спокойной ночи? – с несвойственным ей легким ехидством осведомилась Амелия. Сильфиль залилась краской: “Неужели я сказала это вслух?!”

– Ой, что ты! Я совсем не думала…

–Ну-ну… – принцесса улыбнулась, но спорить не стала. – Ладно. Завтра, когда Лина-сан проснется, я не отстану от нее, пока не узнаю, что у нее с этим мадзоку!

И с этим оптимистичным заявлением Амелия удалилась. Сильфиль, вздохнув, последовала ее примеру. Послушница, вообще-то, слегка побаивалась реакции их рыжеволосой предводительницы на подобные расспросы, а потому решила, что надо бы с утра найти себе какое-нибудь важное занятие, и подальше от нее. А то, не ровен час, угодишь еще под файербол…

* * *

“Ч-черт!.. Как меня достало это ее вечное “Гаурри-сама”, просто слов нет!” – стиснув кулаки, Лина мрачно смотрела в сторону двери. Возникшее было смущение из-за того, что она подслушивает чужой разговор, разом испарилось. Больше всего в этот момент ей хотелось запустить в кого-нибудь чем-нибудь тяжелым… Или расплакаться. И оба варианта волшебницу сейчас совершено не устраивали: если поднять шум – сбегутся все, начнут вопросы задавать… А лить слезы на глазах у Гаурри – это уж вообще никуда не годится…

Наемник с тревогой поглядывал на девушку: выражение лица у нее было такое, что он уже начал прикидывать, куда б ему исчезнуть в случае внезапного Драгон Слэйва. Заметив это, Лина горько улыбнулась: “Ну вот… В такие моменты я начинаю жалеть о своей честно заработанной репутации”. Подняв голову, она встретилась глазами с Гаурри: он смотрел на нее с каким-то странным выражением, которого девушка не поняла – и лучше ей от этого, само собой, не стало.

– Ну, и чего ты стоишь? Все ушли, путь свободен, – волшебница пыталась придать голосу твердость, даже резкость, но ее слова прозвучали неожиданно грустно. Никогда еще юноша не видел ее такой, но каким-то чудом понял, что ошибся: Лина вовсе не в ярости – ей просто очень-очень плохо. И Гаурри, повинуясь внезапному порыву, шагнул к ней, положил ладони ей на плечи:

– Что случилось, Лина?

Этот простой вопрос оказался последней каплей: глаза волшебницы наполнились слезами, и, чувствуя, что вот-вот расплачется, она попробовала высвободиться из его рук, но он не позволил ей этого. “Даже если потом ты меня убьешь, я не могу видеть, как ты плачешь…” – и Гаурри решительно привлек ее к себе. В первую секунду девушка хотела вырваться – просто по привычке, но потом, как-то разом растеряв всю свою колючесть, уткнулась ему в плечо.

– Ну, что такое, маленькая? Кто тебя обидел? – с тихой нежностью в голосе, ласково проводя ладонью по непослушным рыжим волосам… Он и сам не ожидал, что у него вырвутся эти слова, но изумление Лины просто не поддается описанию: услышать ТАКОЕ от Гаурри?! Девушка замерла, боясь пошевелиться, сердце заколотилось, как сумасшедшее: неужели? Он ведь никогда не говорил с ней так – ни разу за все время их знакомства… Только друг, напарник, и ничего большего – но как же она ждала от него хоть чуть-чуть нежности, и как ругала себя за эту слабость…

…Медленно-медленно ладонь касается щеки, скользит чуть ниже, заставляет поднять голову – заплаканные алые глаза встречаются с его глазами, и Гаурри улыбается ей – той самой улыбкой, от которой так хорошо становится на сердце. Что это – сон?.. Или все на самом деле – обнимающие ее сильные руки, понимающий взгляд, не сравнимое ни с чем ощущение тепла и покоя…

– Лин, я не умею говорить красивые слова, – каким мягким, оказывается, может быть его голос, – Но для тебя я сделаю все, что захочешь… Лишь бы тебе было хорошо.

– Гаурри… – радостный и чуть застенчивый взгляд в ответ. Он ласково касается губами ее виска – и как-то сразу забываются все обиды и непонимание… Так хочется сказать что-нибудь теплое, но девушка впервые в жизни не может найти нужные слова. Да и так ли уж нужны они сейчас – ведь можно просто заглянуть в ее глаза, и все сразу станет понятно и без слов…

Он крепче обнимает ее – и Лина со счастливым вздохом прижимается щекой к его груди. Гаурри… Ее защитник. Сильный – и надежный, как каменная стена. Тот, кто всегда рядом – и без кого она уже не может обойтись. “Ты – все для меня…” Так долго Лина не хотела признаваться в этом даже самой себе, боялась этих чувств… До сих пор ей не хватает смелости сказать, как же много он для нее значит – может, пусть это останется ее секретом?.. Нет – их с Гаурри секретом для двоих…

* * *

– Что-то Лина-сан задерживается… – протянула Амелия, отодвигая пустую кружку. – И Гаурри-сан тоже…

– Да… И Кселлос-сан до сих пор не появился, – так же задумчиво произнесла Сильфиль, которую совместное отсутствие Гаурри и Лины совсем не радовало. Зелгадис подавился своим кофе – и тут же обругал себя за пошлые мысли. “Тьфу ты! Придет же в голову такое…” К счастью, его явное смущение никто заметить не успел: дверь зала распахнулась, и друзья увидели стоящих на пороге Лину с Гаурри.

– Та-ак… – изобразила грозную мину волшебница. – Вы, значит, решили завтракать без нас. Ну, если вы все съели…

Выражение ее лица было достаточно красноречивым, так что, перепуганная принцесса даже на мгновение забыла о своих кровожадных намерениях подвергнуть Лину “допросу с пристрастием” по поводу ее подозрительных взаимоотношений с Кселлосом. “Лучше пусть она сначала что-нибудь съест”, – благоразумно решила Амелия. Едва дождавшись, пока их предводительница и ее защитник, наконец, покончат с завтраком, принцесса вкрадчивым голоском поинтересовалась:

– Лина-сан, а вы нам ничего не хотите рассказать?

– Рассказать что? – выражение Лининого лица было сама невинность. Такую же физиономию скроил и Гаурри, с трудом удерживаясь от смеха. Амелия сердито воззрилась на них, что еще больше развеселило эту парочку.

– Как это что? Какие у вас отношения с господином Кселлосом, конечно. Лина-сан, мы ваши друзья, и во имя справедливости вы все должны нам рассказать… Да что с вами обоими?! – от возмущенного вопля зазвенела посуда на столе, Сильфиль отвлеклась от грустно-задумчивого созерцания “дорогого Гаурри”, а Зелгадис второй раз за утро подавился кофе. Три пары глаз уставились на Гаурри и Лину, которые, обменявшись понимающими взглядами, синхронно поднесли пальцы к губам и хором, с совершенно Кселлосовской интонацией ответили:

– Это – секрет!